Аушра Казилюнайте – поэтесса и философ. Она – одна из самых ярких представителей молодого поколения литовских поэтов. Автор пяти сборников стихов. Её стихи переведены на 16 языков, а один из них два года назад был включён в пятёрку лучших книг, написанных авторами из стран Балтии и переведённых на английский язык. Аушра Казилюнайте постоянная участница международных фестивалей и книжных ярмарок. Сложный внутренний процесс, использование многогранных метафор, неожиданно раскрывающейся интриги – характеризуют её творчество… А ещё ей близка поэтика парадокса. И много ещё чего... что я, думаю, узнаю со временем, а пока лишь несколько стихотворений Аушры, переведенных мною недавно.
Грустный корм
Я гуляю в парках жёлто-красных С целью интересной, не напрасной – Голуби об этом точно знают, Головы при встрече поднимают. Улыбаясь, соглашаются со мною Что я осень здесь кормлю собою.
* * * Вот посмотрите, я сошла с ума, На землю платье сбросила сама. Мне никогда не нравилось оно (Но я с ума сошла не от него) Какая разница – короткое ли длинное! А мой скелет – из зеркала старинного В нём отражение (кроме других чудес) Оленя, убегающего в лес.
Одежда
Другого человека сон. Я видел, как тебя надели, Поправили со всех сторон И как смотрелся ты на теле. То убран в шкаф, то снова снят, Постиран, выглажен до пят. Измят, и снова отутюжен... А после – никому не нужен. Размер велик – И брошен был. Хозяин о тебе забыл. Я вижу в городе порой Бездомного в одежде той. И свет теперь в его глазах.
Осень
В это время желтеет, темнеет. Запах смерти осень имеет, Но кроме запаха беды Струится аромат еды На улицах и площадях Приготовляемой в домах. И в сердце безумная радость родится С которой вот – вот запоёшь, А ты листаешь книжные страницы, Троллейбуса на остановке ждёшь. Держа в себе секрет один... Потом заходишь в магазин Купить себе чего-нибудь... А осень смертная чуть-чуть Окно уже приотворила Кухни красно-золотой И ты смогла со всею силой Себя почувствовать живой.
Омлет
Лучше, наверное, завтрака нет Чем утром самой приготовить омлет. Всё начинается вроде обычно - Яйцо разбиваешь движеньем привычным, Вылилось в миску одно и другое, Третье разбила – в нём вижу... такое – Не только меня, но и вас удивит – В центре торговом мальчишка сидит. Один. И, кажется, смотрит не робко! Какая-то рядом на лавке коробка. В чём-то испачканы руки, лицо... Вылилось в миску третье яйцо. Внимательно я посмотрела вокруг – Видел ли всё это кто-нибудь вдруг?! Но никого из свидетелей нет. Тогда я продолжила делать омлет.
Весна
Рядом с тобою чувствую я Раны скрывает одежда твоя. Сказалось весеннее наше волнение? Это магнолии нежной цветение. Сквозь кожу твою проникает оно. Весною узнать это чудо дано.
Мать-и-мачеха ещё будет расти под забором
Когда-нибудь мои друзья умрут. Родных, любимых никогда не будет. Враги из жизни навсегда уйдут, Соседи, незнакомые мне люди, Которых я случайно и однажды На улице увидела. Они Исчезнут все с поверхности земли. И одноклассники умрут. И каждый Из тех студентов, с кем училась я, – Всех примет равнодушная земля. Учителя, преподаватели и те, С кем вместе мы работаем доныне, – Все к неизбежной движутся черте И этот мир когда-нибудь покинут… Мы униформу времени зачем С людьми другими ту же всё носили? И кто в боях его не воевал совсем, Однажды вдох последний не осилит. И птицы мёртвыми на землю упадут. Я, к небу голову подняв, на них смотрела. И все собаки навсегда замрут – Душа от воя их ночами холодела. Но у забора мать-и-мачеха растёт, Цветы её и впредь не будут редки. И виноград как прежде обовьёт Листвою опустевшие беседки. Никто назвать по имени не сможет, – Меня самой уже не будет тоже. Никто не догадается о том, Произойдёт со мною что потом... Потом я голову немного поверну И осторожно в сторону взгляну. Там мать-и-мачеху увижу я опять, И за собаками я стану наблюдать. И виноград замечен будет мною. В полёте птицу для себя открою Впервые словно. И по-настоящему. Потом увижу парочку спешащую. Взгляд понимающий у них, а это значит, Они поймут, что вижу я иначе – Не как они, и птицу, и полёт. В тот миг к ним осознание придёт, Что это я (а не вон те зеваки!) – Что я и есть – все незнакомые собаки, Их лай заснуть мешал когда-то мне... Я – мать-и-мачеха и виноград, что вьётся по стене.
А вот эти строки одного из стихотворений Аушры были на стене здания общественной организации Айова-сити:
Даже когда больше ничего не осталось Остаются смятые листы Глубокие вздохи И твои пальцы На теле летнего конца. Ну, и мои размышления на эту тему после прочтения: Нет ничего уже, казалось, Кроме звенящей пустоты. Но что-то ценное осталось – Тобою смятые листы И несколько глубоких вздохов – Бывает так при расставанье... Овал склонённого лица... И мысль, что всё не так уж плохо И пальцев легкое касанье Тела летнего конца.
|